Я заткнула уши. Но глаза видели все. Это был живой конвейер смерти. Потом они появлялись на его спине и образовывалось новое пространство, в котором были деревни и города, леса и поля, болота и горы. Это была не наша земля. Она превращалась в скопище отвратительных помоек и сборников мусора. И люди среди всего этого хаоса... Они не жили. Это были мертвецы.

Я спустилась пониже. Вот целые города страдающих - они обречены, потому что не способны прощать. Среди них сновали странные люди без памяти - это были быстрообещающие. Я видела города разбитых сердец, среди них узнала поэтов. Вот прошли сатирики, тоже знакомые. На их телах и душаех кровоточащие чужие раны. Толпы неудачников шли через смрадные болота страха, и увязали в иле сомнений педантисты. Завистливые и гордые люди смотрели тупыми мордами на своих детей. На курганах былого бессмертия сидели безразличные и курили косяк. Рядом утихали и умирали медленной смертью беспомощные в своем благородстве мужчины. Они постепенно теряли свои лица и становились похожими на капризных и нервных женщин, жалующихся на жизнь. На горе сидели мужчины, на их лицах было нарисовано пошлое величиле. Внизу толкались лукавые и льстецы. Чуть дальше, под горой, стояли жаждущие мести, а еще дальше - отчаявшиеся женщины, заламывающие в рыданиях руки и рвущие у себя на голове волосы. Они пытались пройти ближе к горе. Но их не пускали. Царил хаос. Совсем далеко сидели в полной неподвижности люди забвения. Многие из них потеряли свои лица. - Это был океан безличья. Он кольцом опоясывал гору.

Видела я и одинокие фигуры. Спустилась ниже, чтобы поближе рассмотреть лица и не нашла одиночества. На их лицах были язвы лжекрасоты от болезней всезнанья, и я думала: как назвать это одиночество, и поняла - одночванство. От смысла, лишенного покоя, скрывающего излишества и суету.

Всюду валялись булыжники ненужной веры. Поля заросли бурьяном пошлости и жирная лень чмокала и засасывала всех, кто ступил на эти поля. Часть людей уперлась лбами в тупики вожделения. Им уже невозможно помочь.

Голос подсказал:

                          “Пролетай, сестра,
                          Здесь силы не имеет
                          Чистота простыней”.

Я рванулась из последних сил и стала подниматься. Но оказалось - не так-то просто. Меня тянуло к пасти одной из голов дракона. Неожиданно тихая истома медленно стала проникать в сознание. Тело расслабилось, появилось невероятной силы желание плена. Я хотела в эту пасть, до крика хотела. Никогда еще во мне не рождалось такого сильного и сладострастного желания. Оно сковало мои крылья. Пропасть манила и звала. Закрыла глаза и камнем бросилась вниз.

Очнулась. Я лежу на шелковых одеялах. Браслеты на руках и ногах и ожерелья давят, как могильная плита. Стоит жаркий и истомляющий зной. Восточная страна. Пестрота и запахи благовоний. Кажется, это Индия... Мысль перестала течь. Одолевала лень. Надо мной склонилось лицо прекрасного мужчины:

- Я - твой учитель. Я открою тебе все тайны.

- А где они?

- Кто?

- Тайны.

Глядя на меня ласкающим взором, который втягивал душу мою в узкое отверстие непонятного сосуда, он сглотнул слюну и промурлыкал:

- Ты шла ко мне тысячи лет. Я ждал тебя, любимая. Ты - моя жена. Тайны в тантре. Я буду любить тебя.

Я засомневалась. Он посадил меня, прибежали тихие женщины. Они одели на меня сари. Все вышли. Что-то мне тоскливо стало. Наступила ночь. Он делал пуджу - ночной тантрический ритуал с магическим проникновением в будущее. Золотая статуэтка Богини ловко вращалась в его руках и меняла свою одежду.

Я сидела, ничего не понимала и смотрела во все глаза. Было как-то неловко. Он иногда поднимал на меня глаза и загадочно улыбался. Пуджа делалась для того, чтобы проще было уложить меня на ложе любви. Я сопротивлялась. Так шло время. Я не сдавалась.

Он, как только наступало утро, готовил сам утреннее омовение, поил меня кофе и сажал на мотоцикл. Мы ехали в город. Он возил меня по разным домам очень богатых людей. Они ему во всем подчинялись. Зачем-то один хозяин вынес огромное количество мешков с деньгами, и мой учитель распоряжался, куда их девать.

Я чувствовала себя странно. В сердце проникла подозрительность. Что они все хотят? Каждую ночь его уговоры становились настойчивее и настойчивее. Тяжесть на душе возрастала.

- Мария, скажи, что ты моя жена. Ничего не надо. Только скажи! - стал он уговаривать.

Я понимала, что это будет ложь, если произнесу такие слова.

- Забудь, что ты русская. Забудь друзей. Забудь свою Россию. Ты будешь иметь все знания. Ты же этого хотела? Да?

Его взгляд с нежностью скользнул по моей руке. Я в забытьи сняла большой перстень с Александритом и одела ему на палец.

- Кажется, да. Не помню.

Он повез меня в сады.

- Видишь, все твое. Вся моя страна будет твоя. Ты сегодня будешь моей?

- Хорошо, - вяло прошептала я и потеряла ум. Мы лежали на полу его кельи. Он медленно снимал с меня последние одежды. Совсем голая. И вдруг слыша слова:

                          “Он говорит: дам полмира,
                          а я говорю - не хочу!
                          Он говорит: дам весь мир,
                          а я стою и молчу.
                          Он говорит: дам всю Вселенную,
                          а я стою и хохочу!”
                          Он говорит: ну, хочешь,
                          я каждый твой волос,
                          каждую мысль озолочу?
                          Как он говорил,
                          ах, как он говорил!
                          Я бы так не смог.”

Я слышала голос Володи. Это он поет. Вздрогнула:

- Нет, не хочу!

Индийский йог расстроился и даже разозлился:

- А кто тебя будет спрашивать?

И тут пришло неожиданное решение, как молния - “Если во мне живут эти желания и они мои, пусть я погибну в огне страсти. Если не мои, - пусть они погибнут!” Желания пропали. Я все понимала и трезво соображала. Появилась сила. И злость.

“Ах, вот как, ты просто обманщик! Я тебе сейчас задам!” - подумала про себя. А ему сказала:

- Возьми меня, - и превратилась в бабочку. Пасть пыталась заглотнуть, но бабочка танцевала свой танец в пасти дракона. Он взбесился. И раздался вопль:

- Я двадцать лет в Гималаях давил своего дракона, а тебя увидел - и он вышел!

Бабочка рванулась в верх, в самое небо, и исчезла за облаками.

Долго летать, как бабочка, невозможно. У нее слишком короткий век. Я снова превратилась в женщину. Дальше все пошло - как по маслу. Я научилась главному - превращениям. И - бесконечная цепь превращений из тысячелетия в тысячелетие. Смерть, рождение. Рождение, смерть. Сколько все это продолжалось? Одному Богу известно.

Однажды ранним утром меня разбудил тонкий аромат цветов, и свежий запах чистой воды рассмешил мои нервы. Подняла ресницы. Озеро. Чудное озеро с белыми лилиями и желтыми кувшинками. Двое в черных балахонах везли меня на маленьком кораблике. На воде золотыми бликами играла надпись: “САНТА МАРИЯ”.

Какой страшный сон мне привиделся! Вдали у горизонта алой лентой сверкнуло что-то знакомое. “Это же мой “Странник” с алыми парусами! Как я соскучилась! Скорее на корабль! Команда давно ждет меня!” Двое стали грести интенсивней. Корабль приближался. Он потрясал воображение своей красотой и, как огромная птица Рух, раскинул свои шелковые крылья. Звучала песня: “Ангел в небесах! С шелковыми крыльями, шелковой душой. Ангел в небесах. Ну, сделай все, как прежде...”

Я взошла на мостик своего корабля. На нем были только юнга, Красавица и Черный Фрак.

- Красавица, а где все остальные?

- Они разбежались. Гуляют, кто где.

- А что делает здесь этот в черном?

- Он, этот?

- Да, этот.

- Он все время чего-то ищет. А что - и сам не знает.

- А ты? Ты знаешь?

- Конечно!

И моя Красавица запела, - я не знала, что у нее такой красивый и бархатный голос:

                          “О далеких мирах, о волшебных дарах,
                          Что когда-нибудь под ноги мне упадут.
                          О бескрайних морях, об открытых дверях,
                          За которыми верят, и любят, и ждут - меня...”

Господи, как она пела! Что стало с моим Черным человеком. Он сиял! Его глаза были, как два ярких луча. Посмотрите. Это не глаза - это звезды. Их свет будет идти к нам вечно. А песня лилась:

                          “Многое не повторится,
                          Многое будет не так.
                          Вот мне и стало за тридцать,
                          Самое время мечтать -”
                          О далеких мирах, о волшебных дарах...”